Обычно мы уверены: знаем любимые фильмы вдоль и поперёк. Но с «Интердевочкой» всё сложнее. Драма Петра Тодоровского о валютной проститутке в СССР стала сенсацией конца 80-х — и в сюжетах, и в откровенности она опередила своё время. Однако за рубежом зрители увидели финал, который в нашей версии просто не существовал.
В советской прокатной копии судьба Тани Зайцевой была предрешена. Вернувшись в Ленинград, она погибает в автокатастрофе. Жёстко, без надежды, в духе того времени: героиня, выбравшая «неправильный» путь, не могла остаться в живых. Мораль выше эмоций — и никаких компромиссов.
Но фильм снимался не только силами «Мосфильма», а и при участии шведской компании. Для зарубежной аудитории создатели подготовили другой финал: Таня садится в самолёт и улетает. Всё.
Без трагедии, без объяснений, с тем самым «открытым финалом», который западные зрители обожают. Можно придумать для неё новую жизнь — или, наоборот, предсказать падение. Выбор за вами.
В Швеции, Канаде, Германии и Японии именно эта версия стала хитом. Там историю прочитали как шанс на перерождение, а не как приговор.
Две концовки — два мира. В СССР важнее было показать цену отступления от «правильной» линии, в Европе и Америке — дать зрителю право верить в чудо. И, возможно, если бы у нас прокатили западную версию, Таню Зайцеву любили бы не только как символ эпохи, но и как героиню, у которой осталась надежда.
Ранее портал «Киноафиша» писал, что реальная судьба шведа из «Интердевочки» удивительнее, чем в фильме.
