«Семнадцать мгновений весны» — советский сериал, который до сих пор цитируют, как классику разведки, и который почти с благоговением пересматривают каждую весну. Но если мы — зрители СССР и постсоветского пространства — влюблены в атмосферу, голос Копеляна и мраморное лицо Тихонова, то немцы, посмотревшие сериал, не могли не заметить: автор явно не разбирался в том, о чём пишет. И некоторые детали, которые для нас были пустяком, у них вызывали недоумение — от удивления до открытого смеха.
Обручальные кольца… по-советски
Первая же сцена, где Штирлиц и Кэт пересекают границу Швейцарии как «муж и жена» с идеальным прикрытием, вызывает у немецкого зрителя когнитивный диссонанс: обручальные кольца у них на правой руке. Да, так носили в СССР, но в Германии принято надевать кольцо на левую, особенно у католиков и нацистской элиты. Согласитесь, для легенды уровня Штирлица — промах нешуточный.
Легендарные досье, которых не было
Отдельная песня — это «досье» на нацистов, которые озвучивает закадровый голос Копеляна. Вот, например, запись о Геббельсе: «Образование — среднее».
Серьёзно? Один из главных пропагандистов Третьего рейха, человек, защитивший докторскую диссертацию по философии в Гейдельберге, — и у него среднее образование?
Герингу тоже досталось: «образование среднее», хотя он окончил военную академию в Карлсруэ и училище в Лихтерфельде, получив высшие оценки и лично поздравление от кайзера.
Вопрос: зачем Семёнову нужно было занижать их уровень? Чтобы они выглядели глупее? Но ведь преступность этих людей не в их дипломах, а в их действиях. Высшее образование не оправдание, но и не повод скрывать очевидное.
«Нордический характер» и прочие фантазии
Выражения вроде «характер нордический» или «беспощаден к врагам рейха» — звучат как цитаты из газеты «Правда», а не из реального документа Третьего рейха. В реальности подобных формулировок в документах не было. Да и сами досье, оформленные аккуратно латинским шрифтом, вызывают вопросы — ведь СС печатала всё готическим письмом, жёстким, тяжёлым, специфическим. Оно же — часть их эстетики.
Так что если кто-то надеялся, что «17 мгновений» — исторически точный политический триллер, то немецкий зритель бы с грустью развеял этот миф.
Также вам может быть интересно: Штирлиц шел по Берну — и увидел надпись на чистом русском: главный ляп в финале «17 мгновений весны»
