Миллионы людей по всему свету обожают сериал «Великолепный век». Хюррем никогда не была мягкой и уступчивой. На ее пути к власти было много жертв — соперницы, государственные враги, а порой и те, кого она искренне любила. Но если интриги против Мустафы или отравление Гюльнихаль зрители готовы оправдать железной логикой борьбы за выживание, то одна её жестокость до сих пор вызывает недоумение.
Судьба Раны-султан: ошибка или расчет?
В гареме Баязета Рана-султан была одной из самых преданных наложниц. Девушка не просто родила шахзаде нескольких детей, но и была бесконечно предана его семье. Она не замышляла заговоров, не пыталась идти против династии, а ее единственной ошибкой стало искреннее чувство к Баязету.
Но, несмотря на это, Хюррем отдала ее на жертву. В тот момент, когда погибла Хуриджихан, именно Рану обвинили в преступлении. Кто-то скажет, что это была удобная версия: якобы две женщины не поделили мужчину, и одна из них пошла на крайние меры. Но почему именно Рана? Неужели в гареме Баязета не нашлось другой наложницы, которую можно было выставить виновной?
Почему Хюррем так поступила?
Если смерть Мустафы можно объяснить политикой, а устранение Гюльнихаль — холодной логикой закона Фатиха, то мотив Хюррем в отношении Раны-султан до сих пор для многих остается загадкой. Она прекрасно знала, насколько Баязет был предан этой женщине. Он потерял мать, а затем и ту, кто оставалась для него самым близким человеком.
Что самое странное — Хюррем не предложила ему замены. Если Селиму она заранее подготовила Нурбану, то Баязету оставила только одиночество. Возможно, она понимала, что приручить его невозможно. Или просто знала, что его судьба уже предрешена, и не видела смысла в новых гаремных интригах.
Но если верить зрителям, именно Рана-султан стала единственной по-настоящему неоправданной жертвой Хюррем. Женщиной, которую убрали не ради власти и выживания, а ради чего-то, что никто так и не понял.
Ранее «Киноафиша» описывала, каким тайным обрядам обучали наложниц, чтобы пустить их в покои султана. В «Великолепном веке» это осталось за кадром.
