Финал «Служебного романа» всегда казался безоговорочно счастливым. Цветы, такси, поцелуи, бегущая строка о троих мальчиках и обещание новой жизни. Но если остановиться и приглядеться, возникает другое ощущение — тревожное, почти неловкое. Не сказка ли это для зрителя, но не для самой Людмилы Прокофьевны?
Героиня, которую раньше боялись и уважали, вдруг стала домохозяйкой с тремя детьми. Она отказывается от карьеры, от принципов, от самого себя.
Вряд ли героиня о таком мечтала.
Переодели, причесали, влюбили — и что? Где ее амбиции? Ее пространство, ее свобода? Роман с Новосельцевым случился стремительно, почти как авантюра. И зрители, пересматривая фильм спустя годы, все чаще пишут, что брак Людмилы Прокофьевны — это вовсе не «новая жизнь», а странный компромисс с собственной природой.
Трое детей за девять месяцев — звучит мило в титрах, но пугающе в реальности. Многодетная семья, бытовые трудности, финансовая зависимость от мужа, которого она недавно вообще считала безынициативным. Скандалы были неминуемы.
К тому же остро вставал квартирный вопрос. Вряд ли Калугина осталась в своей двухкомнатной. Скорее всего, пришлось продавать, переезжать, делить — и терять. Вот тут и начинается не роман, а банальная борьба за выживание. Зрители не скупятся на предположения:
«Она беременная да красивая в министерстве прошлась — да ей новую большую квартиру и так бы дали!», «Даже не представляю, что могло быть дальше, ведь брак их — чистый мезальянс», «Есть риск, что Новосельцеву придется менять место работы, поскольку Юрий Григорьевич Самохвалов после ухода беременной Калугиной в декрет станет и. о. начальника и окончательно испортит жизнь Новосельцеву, цепляясь и придираясь к нему по любому поводу».
Так что финал вовсе не такой уж счастливый. Он скорее трогательно наивный. И в этом — печальная правда: сильную женщину сделали удобной.
Кстати, проверить насколько хорошо вы знаете «Служебный роман», поможет наш тест.
