Толкин во «Властелине колец» показывал Саурона как абсолютное зло, но в его мифологии есть момент, когда Тёмный Властелин мог свернуть с этого пути. После падения Моргота он почти раскаялся и даже предстал перед посланником Валар.
Но страх, гордыня и тень прошлого оказались сильнее, и именно они снова подтолкнули его к роли антагониста.
Саурон сдался после поражения хозяина
После Войны Гнева Саурон неожиданно подчинился Эонвэ, вестнику Валар. Он «снова принял свой прекрасный облик» и отрёкся от зла.
«Некоторые считают, что поначалу это не было ложью, а что Саурон действительно раскаялся, пусть и из страха», — писал Толкин.
Однако решать судьбу Саурона должен был Манвэ, а до Валинора он так и не добрался. Страх наказания оказался сильнее — Саурон сбежал и вскоре вернулся к прежним методам.
Он считал свои действия правильными
По замыслу Толкина, Саурон не стремился к хаосу, как Моргот. Он верил в порядок и стабильность, но понимал их только как тотальный контроль.
Он не уважал свободу других и видел единственный путь — подчинение. В итоге его «идея порядка» превратилась в насилие, а попытка установить стабильность привела лишь к новому хаосу.
Саурон был не единственным злом
Даже если бы он предстал перед Манвэ и искупил вину, Средиземье не избежало бы всех бед. Элронд в «Братстве кольца» говорил:
«В начале не было зла. Даже Саурон не был таким».
Но в мире Толкина всегда существовали и другие тёмные силы: балроги, орки, гордыня людей и угасание эльфийской эпохи. Саурон лишь усилил уже существующие трещины.
Шанс на искупление
Если бы Саурон действительно выбрал путь добра, не случилось бы Войн Кольца и Последнего Союза, а тысячи жизней были бы спасены. Но Толкин подчёркивал, что узы, которыми Моргот связал его, были очень крепки. Даже раскаяние Саурона оказалось не более чем короткой вспышкой перед долгой эпохой тьмы.
Ранее мы писали: Саурон тоже был Майар, как Гэндальф, но почему он был в разы сильнее? Ответ куда сложнее, чем кажется на первый взгляд.
