Когда Чихиро в «Унесенных призраками» впервые встречает Хаку, он кажется обычным мальчишкой лет шестнадцати – спокойным, решительным и немного загадочным. Только позже выясняется, что перед ней вовсе не человек, а потерянный дух реки Кохаку, некогда текшей через город, где жила девочка
Теперь этой реки нет – ее засыпали, на месте воды вырос жилой квартал. У Хаку больше нет дома и даже имени, ведь дух без реки теряет себя.
Этот сюжет оказался максимально личным для Хаяо Миядзаки. Он не раз говорил, что мир, где человек вырывает природу с корнем ради комфорта, обречен на одиночество.
В «Унесенных призраками» Хаку и его форма дракона становятся воплощением этого конфликта – символом природы, которая все еще здесь, просто мы перестали ее замечать.
Потерянное имя
Хаку не помнит, кто он. Юбаба, хозяйка банного дома, подчинила его себе, вложив в тело магическую пиявку и отняв имя – так поступает цивилизация с природой: подчиняет и забывает. Его сила велика, но зависимость полная.
Даже в облике дракона – длинного, гибкого, как сама река, – он не свободен. Миядзаки говорил, что анимационная команда брала за образец животных: ящерицу, собаку, змею. Так дракон получился живым существом, а не фэнтезийным чудовищем.
Когда Чихиро спасает Хаку, корни истории обнажаются: однажды в детстве она чуть не утонула и ее вынесла на берег та самая река. Воспоминание возвращает обоим имена и освобождает Хаку.
Момент узнавания звучит как прямое послание режиссера – человек не может спастись духовно, если забудет о связи с природой.
Дракон, который ведет к истоку
В японской мифологии драконы – духи воды. Они не злые и не добрые, просто отражают состояние природы. Если человек разрушает ее – дракон становится враждебным. Если сохраняет гармонию – помогает.
Хаку совмещает оба состояния: он может быть мягким, а может внезапно стать холодным и опасным. Его двойственность напоминает, что природа не обязана быть удобной.
В облике человека Хаку носит одежду, похожую на одеяние синтоистского жреца. Это не случайно: синтоизм учит видеть божество в каждой реке и камне. Потеряв имя, дух становится безымянной тенью, а человек, переставший узнавать священное вокруг, – просто жильцом бетонного дома.
Послание Миядзаки
«Унесенные призраками» часто считывают, как притчу о взрослении, но линия Хаку добавляет другое измерение. Миядзаки показывает, что утрата связи с природой – это тоже утрата детства.
Чихиро взрослеет не тогда, когда перестает плакать, а когда вспоминает имя реки. А Хаку, освобождаясь от Юбабы, как будто освобождает всех нас от иллюзии, что можно бесконечно строить и не оборачиваться.
Финал открыт. Мы не знаем, куда улетает освобожденный герой. Может, к другой реке? Или он обречен вечно скитаться? Но в этом и есть гениальность шедевра Миядзаки. Образ дракона по имени Хаку – это элегия по всему, что мы безвозвратно теряем, засыпая реки бетоном и забывая их имена.
Ранее мы писали: 648 млн долларов и рекорд, которого ждали 20 лет: это аниме стало самым успешным иностранным фильмом в США, оставив позади «Крадущегося тигра»
